Ужасный для физиков предмет – История КПСС. Заскорузлые бредни учить было бесполезно. Все, что нужно было на семинарах, лекциях и экзаменах – демонстрировать лояльность и обличать буржуазных идеологов, работ которых никто в глаза не видел. Семинары у нас вел странный дядечке, который соображал в несколько раз медленнее, чем мы. И даже писал, как будто по слогам. При этом его указательный палец то и дело отрывался от авторучки и направлялся в нашу сторону, как будто уличая в том, что его предмет мы не знаем. Впрочем, имитировать интерес мы научились быстро, и многим это помогло. А у кого не получалось, скажем, не опаздывать на занятия и бойко городить бессмыслицу, получали свои трояки.
Следующий идеологический предмет – политэкономия. Занудный «Капитал» практически никто не читал. Ограничивались пересказом из учебника, и этого было достаточно. Я пытался читать этот тягостно медленный текст, написанный как будто для полных дебилов. Умозрительные рассуждения Маркса не выстраивались ни в какую теорию. Пересказ в учебнике был более логичен, а непроходимая занудь сокращена. Когда же дело зашло о политэкономии социализма, стало ясно, что из «теории» Маркса ничего не вытекало, кроме лозунгов.
Чтобы сдать экзамен, надо было написать какой-то реферат. Испытывая склонность к изучению изощренных текстов, я взял брошюрку, неведомым образом попавшую мне в руки – что-то про основные фонды производства при социализме. И сделал по ней обзор. А поскольку в то время компьютеров не было, а печатные машинки все были на учете и так просто получить к подобной технике доступ было очень трудно, то я убористым почерком исписал несколько десятков тетрадных страниц. Преподаватель ужаснулась проведенной работе и теме. И без всякого чтения поставила мне «отл».
В марксистко-ленинской философии было за что зацепиться. История философии была вполне интересной дисциплиной. Ряд работ Энгельса читались бодро ("Диалектика природы", "Происхождение семьи, частной собственности и государства"). Ленинский «Материализм и эмпириокритицизм» я взял с собой в летнюю экспедицию, где книга была с непонятной яростью загрызена местной собачкой, в обычных условиях миролюбивой. Книгу я все-таки успел прочесть. В целом от предмета у меня осталось любопытство к тому, чего в нем не было – к философам, которых или проходили мимо или вовсе не изучали.
После четвертого курса у нас был идеологический госэкзамен. Положено было сдавать целой комиссии еще один предмет - научный коммунизм. Я предметом интересовался. И это, как оказалось, было вредно. Проштудировав литературу, и консультируя менее внимательных к идеологии однокашников, я гордо думал, что на этот раз готов лучше всех. Не тут-то было! Комиссия уделила мне особое внимание. Однокашники после 10 минут уходили с пятеркой. Я ушел через полчаса с четверкой. Другую четверку в нашей группе получил наш общий любимец Серега, который просто органически не переносил общественные науки. Что-то знали члены комиссии про меня. Может быть, кто-то сообщил, что мои размышления опасны. Или я что-то брякнул невпопад.
Через несколько лет, поступая в аспирантуру, я решил прочесть собрание сочинений Ленина сплошняком. Вместо того чтобы читать «кирпич» по истории КПСС (был такой экзамен). Под рукой у меня было только «сталинское» издание, и я стал читать том за томом – достаточно быстро, потому что не было времени. Чтобы составить общее впечатление и зафиксировать то, что могло быть пропущено. 35 томов за 3 месяца. Экзамен я сдал, но чтение этому совершенно не помогло. Да и никаких существенных следов в памяти этот «подвиг» у меня не оставил. Только тетрадку с записями, которые мне так и не понадобились.
На экзамене по философии («кандидатский минимум») мне достались вопросы: 1) Ленин об абсолютности и относительности практики как критерия истины; 2) Письма Маркса Ведемейеру и Кугельману. Дополнительные вопросы были такие: 3) в какой своей работе Маркс говорит о диктатуре пролетариата (но не в работах 40-50-х годов, а позднее); 4) Какие еще критерии истины критикует Ленин в «Материализме и эмпириокритицизме»? Читатель поймет, несколько непросто ответить на такие вопросы даже при основательной подготовке. Особенно на 3), когда надо искать нечто «еще». И оказывается, это «Критика Готской программы» (все проходили лишь предисловие к книге, но самой книги никто не видел). Да и на 4), когда к принципу экономии мышления надо прибавить еще и критику взглядов Базарова – что-то вроде критерия по большинству голосов. При всей своей подготовке я получил «хор» - как большинство сдававших экзамен.
