Если пропорционально сократить объемы информации советского периода до одного слова и одного образа, то останется «Ленин» и портрет лысого человека. Скорее всего, через несколько тысяч лет, когда будет развеяна пыль нынешней эпохи, наши отдаленные потомки откопают дюжину скульптур и решат, что народ, населявший эти земли, назвался «ленин» и выглядел именно так – бородка клинышком и лысина.
Шутки шутками, но несколько поколений русских людей с детских лет слышали это слово лишь немногим реже, чем слово «мама». В юности они обязаны были благоговеть перед этим образом и этим словом. Даже не зная, почему это нужно делать. Трепет перед величием – вот чего требовала коммунистическая мораль. Она определилась в символе, обозначающем самое себя, и начертало слово на могильнике, который был сооружен на главной площади страны. Одновременно он же служил трибуной. Что, можно сказать, было замечательным изобретением: парады и народные гуляния на кладбище, когда «отцы города» взбираются на украшенный красным гранитом склеп.
В 1979 году мне приходилось ездить в подшефный нашему институту детдом в подмосковном городе Лобня. Я помогал детишкам лет 10 делать уроки и просто возился с ними – лишенными родительской заборы. Они видели во мне юношу, еще не вполне взрослого. Может быть, поэтому и говорили со мной так же, как и между собой. Один из щупленьких пареньков поразил меня какой-то пренебрежительной фразой со словом «лысый» в адрес портрета Ленина, который, конечно же, висел в учебном классе. Я попытался что-то объяснить об "основателе государства", но подростки решительно отмели мои доводы, заявив, что этот «лысый» не мог столько написать - указывая на стоящие здесь 52 тома "синего" ПСС. Даже в нашем институте в этих темно-синих томах были замусолены только определенные страницы – нас заставляли конспектировать конкретные работы «классика».
В зрелые годы я, конечно же, понял, что никаких "сочинений" у Ленина нет. Есть немыслимым образом сохраненные бумажки и записочки, которые почему-то даже в эмиграции не потерялись. Есть злобная и ругливая публицистика. Есть достаточно крупные статьи, претендующие на подготовление к какой-то "теории" ("Империализм как высшая стадия капитализма"). Но ни самой теории, ни каких-либо значимых сочинений у Ленина просто нет. "Материализм и эмпириокритицизм" - весьма посредственная работа цюрихского бездельника, проживавшего материнские деньги.
Лениным затопили мозги русского народа. Ленин был на деньгах (10, 25 рублей, и юбилейные монеты), на наградах (орден "Ленина", юбилейные медали), на почтовых марках, на центральной площади каждого города, в "красных уголках" на всех предприятиях - от мала до велика, на знаменах воинских частей, на прорве мемориальных досок, в живописи, в кинофильмах, в пьесах. Куда было деваться от Ленина, если он был всюду? Люди просто старались его не замечать. Как будто это фон, поверх которого идет жизнь, никак не задевая образ Ленина, который никак в этой жизни не участвовал.
Если бы не ушибленность марксизмом, если бы не сохранение либералами и путинистами всей советской символики, Ленин ушел бы в забвение. По доброй воле никто не стал бы читать его статейки. Главой государства он не был ни дня (если не считать самозваное провозглашение Совнаркома правительством). Это ничтожная фигура без какой-либо героики, которая побуждает помнить давно умерших людей. Мудреца из Ленина тоже не получилось. Ну не осталось от него ничего мудрого. Вся ходульная шелуха коммунистической пропаганды отпала, и от Ленина не осталось ничего. И только кремлевские самозванцы по-прежнему страшатся убрать символы минувшей эпохи, считая, что они сдерживают массы от волнений и революций.
